Занавес опускался, взмывал вверх, снова опускался и снова улетал к колосникам. Уже закончились цветы, уже устали хлопать ладони, но публика не хотела расставаться с триумфаторами. Наконец распрощались — и те, что сидели в первых рядах, а посему уходили из зала последними, услышали, как за бархатным малиновым полотнищем грянула песня: удачную премьеру по традиции "обмывали" прямо на сцене.