Шут, юродивый, театральный критик — все эти ребята издревле не подлежали осуждению, тем более репрессиям, поскольку в блаженстве своем несли слово благое, часто слух резавшее, но и благотворно очищающее. Несли при этом — всякое, но только то, что считали должным.