Согласно свежему опросу "Левада-центра", международная изоляция России в разной степени беспокоит 32% респондентов, тогда как 65% волнений не испытывают (еще в марте изоляция тревожила 56% респондентов). Примерно такой же расклад - 32% против 66% - и в отношении к санкциям Запада. При этом число тех, кто считает, что больнее всего санкции ударят по высшему руководству России, с мая заметно снизилось, а число тех, кто уверен, что пострадают "широкие слои населения", существенно возросло.
На фоне усиления конфликта нарастает готовность сопротивляться: если уж лезть в драку, то до конца - именно так думает большинство, объясняет замдиректора "Левада-центра" Алексей Гражданкин: "Реально санкции затрагивают пока ограниченное количество людей, усиливаются настроения, что Россия справится сама. На фоне тотального ухудшения отношения к Западу было бы странно ожидать, что значимость его действий не будет принижена".
С запретом на импорт продуктов тоже все ясно: 78% его одобряют, 63% не испытывают из-за этого никаких проблем с питанием, хотя 76% осознают, что цены уже выросли или вырастут позже. Несмотря на то, что люди склонны тревожиться и ощущают рост цен, даже это их не смущает, говорит Гражданкин: "Это связано с риторикой в СМИ, которым доверяет большинство россиян, ура-патриотические настроения продолжают расти, как и солидарность с властью, и люди осмысленно занижают последствия". На фоне конфликта некоторые жертвы воспринимаются незазорными и начинают работать аргументы советского времени - "себя не пощадим, и не такое переживали", поясняет социолог.
Рост цен идет постоянно, люди на него жалуются регулярно и пока не связывают его с санкциями, отмечает сотрудник Института социологии РАН Леонтий Бызов: спрашивать о последствиях санкций преждевременно, люди не экономисты и доверяют тому, что видят по телевизору, за другой точкой зрения нужно идти куда-то еще, к тому же она идет вразрез с их позицией, а это вызывает у них дискомфорт. По мнению Бызова, реакция начнется через год и тогда ситуация изменится: "Люди думают: есть Путин, пусть он за нас и решает, это форма передоверия ответственности, инфантильная позиция ребенка, за которого должны решать родители".
