В связи с невыездным статусом гостя очередное заседание международного медиаклуба "Формат А3" впервые прошло в режиме видеоконференции. На виртуальной встрече Сергея Михеева с рижанами разговор шел об актуальных вопросах международной политики.

Европа утраченных возможностей

— В последнее время в Латвии часто говорят о российской угрозе. Насколько реальна эта угроза?

— Как эксперт с длительным стажем, имеющий большой опыт работы на постсоветском пространстве и хорошо знающий российскую внутриполитическую кухню, я абсолютно уверен, что никакой реальной военной угрозы со стороны России для стран Балтии не существует.

Есть ли между ними разногласия? Да, есть. Россия и страны Балтии занимают разные, иногда диаметрально противоположные позиции по целому ряду внешнеполитических вопросов. И эти позиции, можно даже сказать, являются конфликтными.

Но я абсолютно уверен, что ни у кого в России нет никаких планов по оккупации Прибалтики. И вся эта истерика о том, что Путин верхом на танке через месяц будет в Вильнюсе, Риге или Таллине, не имеет под собой ни малейших оснований. И говорить об этом — значит игнорировать геополитические реалии.

— Какие именно реалии?

— Россия признает тот факт, что страны Балтии — суверенные государства, члены ЕС и НАТО. И это является серьезным фактором, который определяет внешнюю политику по отношению к этим государствам. Никому никакая война просто не нужна! У России масса проблем внутреннего характера, так что нам есть чем заняться, кроме как строить планы по завоеванию Прибалтики.

Я хотел бы напомнить о том, что в течение всех 90–х годов и до середины нулевых, то есть как минимум 15 лет, Россия была готова на любые уступки Западу. Россия рассталась с огромной частью собственного наследия, и все это делалось в надежде на то, что в Европе действительно установятся новая система безопасности, новая система политических отношений. Недаром президент России Дмитрий Медведев, которого, кстати говоря, считали прозападным, либеральным политиком, выдвинул инициативу: давайте создадим от Лиссабона до Владивостока пространство безопасности, которое будет регулироваться некими общими правилами. Но, к сожалению, Европа упустила исторический шанс сделать Россию своим верным и надежным союзником и на долгие годы решить проблему с Востоком.

Нет угрозы, не нужна защита

— А почему Европа не пошла на создание общего пространства безопасности? Предложение было невыгодным?

— На мой взгляд, основная причина — это все–таки давление со стороны США. Дело в том, что американцам невыгодно объединение Европы и России в единое пространство безопасности, ведь в этом случае роль США в Европе и Евразии радикально сократится. Если Европе не угрожает Россия, то Европе не нужен американский ядерный зонтик, Европе не нужен абсолютный геополитический союз с американцами.

А ведь Европа могла бы стать самостоятельным центром влияния. Даже более того: Европа могла бы стать альтернативным Западом, и в мире было бы два Запада — американский и европейский, каждый со своими взглядами на жизнь. И американцам пришлось бы вступить в конкуренцию с этим альтернативным Западом. Они не могли этого допустить и, на мой взгляд, сделали все для того, чтобы возродить конфликт между Россией и Европой.

Американцы очень серьезно давили на Европу, продвигая скорейшее расширение Евросоюза за счет стран бывшей Восточной Европы. И вся зарождающаяся самостоятельность Европы была утоплена в присоединении Восточной Европы к Евросоюзу. В итоге Евросоюз больше не может претендовать на роль реального глобального центра, Евросоюз погряз в необходимости решать экономические проблемы стран Восточной Европы, а те в свою очередь навязали ему антироссийскую повестку дня. К сожалению, страны Восточной Европы стали проамериканским лобби внутри Евросоюза. В этом легко убедиться, проанализировав большинство голосований и большинство дискуссий в Европарламенте и Совете Европы.

— А как вы объясните такую любовь Восточной Европы именно к США?

— Во–первых, страны Восточной Европы прекрасно понимали, что, если у них за спиной не будет большого брата в лице США, их роль в Евросоюзе будет намного слабее. Им казалось, что для того чтобы вести разговор с Германией, Францией, Италией на более солидных позициях, надо заручиться поддержкой американцев. Хотя они отдавали себе отчет, что вносят раскол в Евросоюз и усложняют его развитие.

Во–вторых, если бы установилось общее пространство безопасности от Лиссабона до Владивостока, то в этом пространстве многие небольшие страны просто потерялись бы и их роль снизилась бы многократно. А вот если между Европой и Россией существует конфликт, тогда страны Восточной Европы могут продавать себя в качестве стран, находящихся на границе со страшной Россией и охраняющих бедный Запад от этой страшной России. В этом случае растет роль этих стран, растет их внешнеполитическое и военное значение, растут и возможности для получения средств на различные оборонные программы. То есть таким образом страны Восточной Европы решали проблемы своего позиционирования.

А в–третьих, Восточная Европа играет в эту игру, потому что ей, к сожалению, не хватает мудрости преодолеть комплекс исторической обиды.

Жрецы новой веры?

— Когда говорят о конфликте России и ЕС, обычно акцентируют различие политических ценностей — то, что страны ЕС делают все для развития демократии...

— Знаете, когда я разговариваю с европейцами, у меня создается впечатление, что они видят мир через какие–то выгнутые очки, они отказываются от собственной религиозности, от христианских ценностей европейской цивилизации. Но человек все равно нуждается в какой–то вере. И мне кажется, что сегодня в Европе возводят псевдорелигиозный храм имени демократии. Даже странно, что его до сих пор не построили в мраморе, не установили в нем какую–нибудь гигантскую статую и не ходят туда разжигать костры...

Потому что вера в демократию реально начинает приобретать все более и более религиозный характер, так как нет в ней больше ни критического осмысления, ни объективного анализа. Достаточно сказать фразы: "Это демократия!" или "Это нужно для демократии!" — и все, любые вопросы снимаются. А если вы этого не понимаете, то вы или варвар, или шизофреник, или путинский агент — кто угодно, но не человек.

Но я думаю, что вера в демократию как в религию делает человека неспособным критически мыслить. Господа, граждане, товарищи, как хотите, демократия — это просто процедура, не более того. Это не религиозный культ.