Это вряд ли произойдет, но с дипломатической точки зрения этот договор является умным поступком. Через две недели после того, как Си Цзиньпин подписал в Пекине исторический договор с президентом Обамой по вопросу об изменении климата, он продемонстрировал собственную глобальную значимость, приняв в свои объятия человека, который, скорее всего, является главной проблемой президента Обамы.

Для Владимира Путина, перед которым стоят серьезные экономические проблемы, это своего рода аналог пакта Гитлера со Сталиным: теперь, когда его азиатский фронт защищен, не стоит ожидать, что Россия ограничит свои действия на Украине, в Грузии, Молдавии или странах Балтии.

Россия, может быть, больше и не является идеологическим единомышленником Китая, но обе страны не скрывают своего авторитаризма, обе твердо намерены демонстрировать, кто является главным в их регионах, и обе готовы подавлять любые народные протесты.

И Россия, и Китай также твердо намерены при помощи схожих беспощадных мер, навязывать свою волю более слабым соседям. Все это может оказаться вызовом Западу. Но не стоит забывать, что союз России и Китая сам по себе неестественен и неправдоподобен. Он напоминает потемкинскую деревню: видимость без содержания.

Сегодня роли поменялись. Китай становится региональной сверхдержавой, а Россия выглядит все более слабой.
Ее ура-патриотизм, подкрепленный оружием – давно всем известный и опасный способ попытаться вылезти из болота своих внутренних проблем.

В долгосрочной перспективе, новая геополитическая уверенность Китая в себе будет также неприемлема для России, как поведение Сталина было неприемлемым для Мао.

А перед Западом, пишет обозреватель Independent Питер Попам, остается все тот же вопрос: как обезвредить российскую бомбу.