Номера школ инспекция не оглашает, но, судя по цифрам, это каждая вторая школа ЛР. Я начинаю обзванивать самые разные школы и неожиданно обнаруживаю: директора с трудом вспоминают, когда же у них была последняя проверка. Так в чем дело?

Дело о потерянном удостоверении

Начинаю с Латгалии. "Сколько работаю — ни разу не было таких проверок! — заявил директор Екабпилсской русской школы Александр Дейнис. — Разве что в прошлом году кто–то написал жалобу на нашу дежурную и к ней пришел инспектор по языку. У дежурной не было удостоверения: когда принимали на работу, она сказала, что потеряла, а проверили — оказалось, вообще не сдавала экзамен. После проверки женщина сдала экзамен, удостоверение получила, продолжает работать".

Директор уверяет, что у педагогов проблем с латышским нет и не было. Мол, Екабпилс — не Рига, и хотя соотношение русских и латышей такое же, но жители в основном местные, так что все владеют двумя языками. Учителя без проблем получили высшую категорию и перешли на билингвальное обучение: практически все предметы в школе, включая и младшие классы, преподаются на двух языках.

"К счастью, мне не приходилось за эти годы никого увольнять из–за незнания языка! — говорит директор. — Думаю, что если инспекция по языку придет в нашу школу, то все пройдут проверку. По крайней мере устную точно!"

Был учителем — стал сторожем

В Огре действует всего одна русская школа. Как рассказала ее директор Людмила Соколова, за последние 23 года языковая проверка была лишь однажды: "Три года назад проверяли весь коллектив — индивидуально каждого приглашали на беседу, но, честно скажу, большой паники это не вызвало. Два человека были оштрафованы, оба — пенсионного возраста. Один учитель и один технический работник. Учитель заплатила штраф, и поскольку у нее были проблемы со здоровьем, то вскоре уволилась. А сторож работает и до сих пор ходит на курсы языка, несмотря на свой солидный возраст — ей около 80 лет".

Трем педагогам инспектор посоветовал улучшить знания языка: двое нашли бесплатные курсы в Риге, одна учительница посещала платные занятия. Однажды приняли на работу учительницу русского языка, а у нее не было высшей категории по латышскому: ее тоже отправили на курсы, и недавно она сдала экзамен, получив соответствующую категорию. Директор уверяет, что ей тоже не приходилось никого увольнять из–за языка. Проблему решали иначе. К примеру, работала у них пожилая учительница: все попытки выучить язык были безрезультатны. Попросила перевести ее в технические работники, что и было сделано.

"Работников пенсионного возраста у нас 12%, — рассказала Людмила Соколова. — Два педагога уже отметили 75–летний юбилей. Но приходят молодые учителя — наши выпускники. Среди 55 педагогов таких — 21. Это один из самых больших показателей по стране. Конечно, у них проблем с языком нет, ведь они учились в вузах на госязыке. Пожилых учителей уволить я не могу, так как это будет дискриминация по возрасту. Думаю, что им надо предоставить возможность доработать до пенсии".

Анонимка

В рижской школе № 95, где работает 165 сотрудников, тоже давно не было языковых проверок. Об этом рассказал директор Сергей Верховский: "За те шесть лет, что я руковожу школой, у нас ни разу не было системных проверок, но рано или поздно к нам тоже придут, поскольку, наверное, существует какой–то график. Нервозности среди педагогов нет. Мы постоянно говорим с ними о том, что надо качественно вести билингвальные уроки и использовать латышский язык как можно чаще — не только на уроках, но и при общении с коллегами, а также в быту. Просто для практики!"

И все же языковой инспектор в 95–ю приходил. Трижды за эти шесть лет. По словам директора, это были точечные проверки — по жалобам, которые поступили в языковую инспекцию на конкретных учителей. Неужели родители? Трудно сказать, отвечает Сергей Верховский, поскольку жалобы были анонимные. Это может быть и сведение личных счетов: даже сосед может написать такую кляузу. А инспекция должна реагировать.

"Любая проверка, будь то проверка языковой инспекции, Центра по защите прав детей или инспекции по контролю за качеством образования(IKVD), всегда проходит корректно: нам звонят и предупреждают о приходе инспектора, а беседа с учителем проходит в моем присутствии или присутствии завуча. Языковой инспектор не может проверять учебный процесс, поэтому он полчаса беседует с учителем об его обязанностях, о теме, которую тот проходит на уроке. А вот о результатах проверки, если она проводилась по анонимной жалобе, мне не сообщают. Это личное дело учительницы. Ей приходит официальное письмо, о котором она может мне рассказать, а может и не рассказать. Так что я не знаю, выдержала она проверку или нет, платила штраф или нет. Знаю одно: учительница, которую проверяли последней, работает в нашем коллективе до сих пор!"

Домашняя страничка

Звоню в рижскую школу № 40 — после скандала с учительницей, которая "лайкнула" на Фейсбуке антигосударственный плакат, министерство образования сообщало о полномасштабной проверке, которая в ближайшее время пройдет в этом учебном заведении. Оказалось — опять мимо. Ни одного учителя здесь тоже за язык не хватали!

Директор школы Елена Ведищева рассказала: "У нас был инспектор по языку, но проверял он не учителей, а нашу домашнюю страничку в Интернете: согласно Закону о госязыке, в муниципальных учреждениях на этой страничке должен преобладать госязык, а у нас больше информации было на русском. Кто виноват? Виноват всегда директор, поэтому наказали меня, а вот как наказали — не скажу. Это мое личное дело".

На вопрос, когда в последний раз проходила языковая проверка педагогов, Е. Ведищева ответила: лет 15 назад проверяли знание латышского у каждого педагога, лет 10 назад проверяли учителей, которые были задействованы в проведении централизованных экзаменов, а три года назад проверяли тогдашнего директора школы Галину Ефремову. На нее поступила жалоба. Случай скорее анекдотичный, поскольку Г. Ефремова известна своими билингвальными разработками, так что латышским она владела. Жалоба, естественно, не подтвердилась.

Слез не было...

Наконец, мои старания увенчались успехом — директор Золитудской гимназии Светлана Семенко сообщила, что в данный момент в школе проходит плановая языковая проверка. Заранее о приходе инспектора директора, как оказалось, не извещают, но то, что такая проверка будет, администрация догадывалась, так как весь год специалисты по языку посещали соседние учебные заведения.

"В первый день прихода инспектора никого не проверяли: мы составляли план беседы с учителями — как, с кем и в каких помещениях эти беседы будут проходить, — пояснила Семенко. — Те, кто латышский знает хорошо, не волновались. Те, кто не знает, конечно, нервничали. Да, есть такие учителя, которые не владеют латышским свободно. К сожалению, таковых не два и не три человека. Все они заплатили штраф. Слез не было, сердечных приступов тоже — все к наказанию были готовы. Проверки проводились корректно, спокойно, и я бы не назвала их языковыми репрессиями. Закон есть закон. Его надо исполнять".

По словам Семенко, трудно тем учителям, которые заканчивали российские вузы. В основном это учителя русского и иностранных языков, а также начальных классов. В общем, те педагоги, которые не преподают билингвально и не используют латышский в работе. Да, лет десять назад они прошли курсы, сдали экзамен на высшую категорию, но если язык не использовать постоянно, то знания забываются, считает директор. Возраст этих педагогов — 50–60 лет, поэтому память у них тоже не такая хорошая, как у молодых.

"Все они хорошие профессионалы! — уверяет директор. — Мне кажется, что я не имею права их увольнять. Думаю, что они подучат латышский и сдадут повторную проверку. Я ведь тоже латышским не владела в начале 1990–х! Приехала в Ригу из Зилупе, где латышский вообще не звучал. Чтобы остаться директором школы, мне надо было его выучить, и я лет пятнадцать участвовала в разных проектах, чтобы окунуться в языковую среду. Сейчас мой латышский тоже не идеален, но выход только один: хочешь работать в государственной школе — учи язык всю жизнь!"