Подозрения о существовании такого опционного договора появились после публикации на портале Bloomberg.
"Если действительно такой опционный договор был заключён, то фактически продажа акций банка „Parex" была вовсе не продажей, а займом Латвийского государства. Таким образом эта сделка для латвийских налогоплательщиков была ещё более больной, чем казалось," говорит депутат Сейма Игорь Пименов.
На сегодняшний день не ясно, был ли на самом деле заключён опционный договор, а если был, то кому будут принадлежать акции банка „Citadele" в случае, если Латвии придётся их выкупить у ЕБРР? А если потом акции перепродадут, то кто станет возможным покупателем? Также не понятно, какой будет цена акций банка, если ЕБРР свою опцию использует и включены ли эти обязательства в проект госбюджета на 2015 год?
"Согласие" надеется получить скорый ответ от премьера на эти и другие вопросы.
Напомним, что Сейм сформировал парламентскую комиссию по оценке продажи принадлежащих государству долей банка Citadele. Сегодня стало известно, что ее возглавил представитель партии «От сердца – Латвии» Гунар Кутрис, который ранее занимал пост председателя конституционного суда
В начале ноября был подписан договор о продаже 75% долей акций банка международной группе инвесторов Ripplewood за 74 миллиона евро.
В собственности Европейского банка реконструкции и развития (ERAB) при этом останутся 25% долей. Условия сделки предполагают, что инвесторы и ERAB увеличат основной капитал банка на 10 миллионов евро.
Сделка была заключена в первом квартале 2015 года, когда было получено подтверждение со стороны надзорных органов. Стоимость продажи может варьироваться в зависимости от финансовых показателей банка до конца 2014 года после сравнения с запланированными показателями. В связи с этим окончательная цена станет известна в первом квартале 2015 года. Все доходы, полученные в результате коррекции цены, поступят в основной капитал банка. После заключения сделки фонду Ripplewood будут принадлежать 22,4% акций, а остальным инвесторам – 52,6% долей банка.
Многие политики и финансисты выражали сомнения по поводу того, что банк продан на выгодных условиях, указывая, что цена продажи слишком низка. В же то время другие эксперты отмечали, что продать банк более выгодно было вряд ли возможно.
