IBM как почва для исследования
— Господин Хофстеде, как вообще возникла идея исследовать культурные особенности разных народов в сфере труда и управления бизнесом?
— Я по образованию инженер-механик, десять лет проработал по специальности. Трудился на производстве и простым рабочим: просто хотел приобрести такой опыт. Однако люди интересовали меня больше, чем механизмы, и поэтому я защитил диссертацию по социальной психологии. В те времена в Голландии была возможность стать магистром в одной области, а доктором в другой. Я получал стипендию и одновременно работал на полставки, поскольку нужно было содержать семью — у меня четверо детей. Защитился по теме «Психология бюджетного контроля».
Одним из предприятий в Голландии, на которых я собирал материал, был завод IBM. После защиты меня нашли и сказали, что моя тема им интересна, и предложили место по исследованию персонала. Я руководил соответствующим департаментом в этой компании 6 лет. Мы с двумя американскими коллегами проводили исследования в отделениях в 17 странах и получили много довольно нового материала, задавая работникам одинаковые вопросы. В те времена это, собственно, еще никто не делал. Перед американцами у меня было одно преимущество: я полиглот, владею, кроме голландского, немецким, английским, французским и итальянским. И это очень помогло, потому что с людьми нужно было разговаривать, нужно было убедить их пройти анкетирование, ведь это не делалось по указке сверху.
Затем IBM "одолжила" меня бизнес-школе IMD в Лозанне — приглашенным лектором. Я провел то же анкетирование среди студентов и с удивлением обнаружил, что ранжирование ценностей у студентов и у работников корпорации совпадает. Такой срез позволил сделать свежие выводы. Но IBM была местом совершенно случайным, и никого в корпорации мои успехи не интересовали. Вернувшись через два года в компанию, в которой к тому времени сменился босс, я рассказал, что выяснил кое-что интересное и нужно продолжить изучение, но мне ответили: нет-нет, это слишком академично. Поэтому я покинул компанию и устроился профессором по менеджменту на краткосрочную стипендию, на шесть лет в Европейский институт повышения квалификации в области управления. Одновременно я преподавал в бизнес-школе INSEAD в Фонтенбло. За это время я закончил книгу.
Я наладил контакты с Международной ассоциацией кросс-культурной психологии, которая помогла мне опубликовать ее в США. Книга вышла в 1980 году, однако потребовалось еще несколько лет, чтобы она приобрела известность. Я дал ей название «Последствия культуры». За тему культуры в управлении, собственно, мы должны благодарить японцев, поскольку японская промышленность тогда функционировала эффективнее, чем американская. Западное сообщество недоумевало: как такое могло случиться?
Что японцу хорошо, то немцу смерть
— Но вы выяснили, что она функционирует только среди японцев?
— Да, конечно, японская корпоративная культура работает только среди японцев, а латышская — среди латышей, независимо от того, что и те, и другие, возможно, заняты в одной корпорации.
— Вы рассказали на лекции поразительную вещь: в отношении ценностей в бизнесе и управлении европейская Германия имеет куда больше общего с Китаем, чем с США.
— Я бы не сказал, что Германия и Китай так уж похожи, различия все же заметны, но обе страны одинаково сильно отличаются от Америки. Немцы, как и китайцы, гораздо больше заинтересованы в людях, чем американцы. Американцев, собственно, люди совершенно не интересуют.
— А что касается бизнес-стратегии?
— Американцы настроены на очень короткий срок планирования. Возьмите даже саму идею квартальных отчетов. Для предприятия это же полная чушь, инвестиции планируют на более длительный срок. Не думаете же вы, что получите реальные цифры, оценивая финансовые результаты ежеквартально?
То же с отношением к инновациям. Конечно, они в США есть. Но, в целом, американские студенты признавались при опросах, что высшее руководство заинтересовано не в новых идеях, а в максимальной прибыли в кратчайшие сроки. Для немцев, скандинавов, китайцев долгосрочное развитие, окружающая среда, инновации, социальная ответственность значат гораздо больше.
— Значит, прославленная западная бизнес-культура — это миф?
— Нет никакой западной бизнес-культуры. Что вообще такое Запад? Между Европой и Америкой огромная разница, при том, что и сама Европа неоднородна. Может быть, единственным культурным мостом между ними является Англия.
— Итак, германскому предпринимателю легче найти общий язык с китайским коллегой, чем с американским?
— Это, конечно, зависит от человека, но, пожалуй, я соглашусь, что немецкий бизнесмен лучше освоится в Китае. Американцу вообще трудно осознать тот факт, что существуют другие государства. Мы знаем, что рядом с нашей страной находятся другие: есть Латвия, Голландия, Франция Германия. У нас больше опыта с заграницей, без нее нас не существует. У вас, к примеру, или у Голландии есть большой сосед на востоке. Мы во время войны почувствовали на себе последствия этого соседства. Я ведь родился в 1928 году, и когда пришли немцы, мне было 14. Но, тем не менее, мы с вами налаживаем с ними и внутри Европы сотрудничество.
Особенная стать
— Вы ни разу не исследовали Россию. Что вы скажете о ментальности русских?
— У меня есть контакты в России. Но это совсем другая культура. Это не Европа и не Азия, а нечто совершенно другое, очень интересное. Что касается балтийских стран, то ваша культура отчасти напоминает скандинавскую, отчасти немецкую, но нисколько — российскую, несмотря на то, что здесь живет довольно много русских. Сейчас, кажется, это стало проблемой.
— Вы считаете, что на Украине сегодня разворачивается конфликт ценностей?
— В первую очередь конфликт культур, а ценностей уже потом. С этой точки зрения Украина, собственно, не единая страна. Это искусственное образование советских времен. Крым принадлежит Украине случайно. Донбасс — область, которая едва ли может считаться украинской с культурной точки зрения. И как эта проблема будет решаться сейчас, я не представляю.
— Вы считаете, что такая «расколотая» страна не может существовать успешно?
— Почему же? Мы видели такие модели. Например, в Европе — Чехословакия. В ее случае граница между национальностями была отчетливее, хотя и на Украине часть населения говорит на украинском, а часть на русском. Что ж, границы и географические названия в мире постоянно меняются. Например, когда я был маленьким, город Львов назывался Лемберг, сейчас его название произносится как Львив. Был город Вильно, и он принадлежал Польше, сейчас Вильнюс — столица Литвы.
СПРАВКА
Герт (Герард Хендрик) Хофстеде - родился 3 октября 1928 года в Харлеме, Нидерланды.
Нидерландский социальный психолог, пионер изучения культурных платформ современных наций. На основе опросов, в которых приняли участие 116 тыс. человек в нескольких десятках стран, предложил систему измерения культурных «темпераментов» различных народов по пяти показателям: дистанцированность от власти, обособленность, напористость, избегание неопределенности и стратегичность мышления. Исследования были опубликованы в двух работах: «Последствия культуры» (1980 г.) и «Измерения национальных культур в пятидесяти странах и трёх регионах» (1983 г.).
Международное общество по изучению трудовых и организационных ценностей провело в Риге, на факультете экономики и финансов Латвийского университета, конференцию "Ценности в шоке: роль контрастного управления, экономических и религиозных парадигм на рабочем месте». Ее гостем и был Хофстеде.
