Руководитель Латвийского общества врачей Петерис Апинис в экспресс–интервью "Вестям Сегодня" назвал причины провала одной из крупнейших строек Латвии.
— Строители допустили массу ошибок. О причинах мне трудно говорить. Но то, что построено, процентов на сорок нужно сносить. Истрачена уйма денег, а многих вещей так и не сделано. К примеру, нет даже проекта коллектора ливневой канализации. В общем, шансов на завершение строительства в этом году, как предполагалось раньше, нет. А раз так, то государство вынуждено будет выплачивать средства европейских фондов.
Вопрос и в том, сколько средств из этих фондов использовано, сколько еще можно до конца года использовать. Ясно, что латвийская экономика не в лучшем состоянии и найти средства из госбюджета на строительство будет крайне сложно. Боюсь, что строительство здания не продолжится ни в следующем году, ни в 2017–м. Правда, министр здравоохранения — оптимист, он уверяет, что в следующем году новые средства найдут и до 2018 года строительство корпуса будет завершено. Дай бог ему при таком оптимизме сохранить министерский портфель. Потому что такой оптимист у нас пока единственный.
А это действительно государственная проблема. Посмотрите на Лиепаю, Вентспилс. Там созданы больницы XXI века, а Страдыня — это середина ХХ. И при этом менеджмент больницы — ее руководители — занимаются всем, кроме лечения. Ни один из двух руководителей не проявляет ни малейшего интереса к пациентам и вопросам лечения.
— Почему?
— Сложно сказать. Вижу только, что администрация растет фантастическими темпами, а для медицины денег не хватает. Все пробуем закрывать, ничего не открывая. Для пациента, который попадает в приемный покой Страдыня, этот день становится самым плохим в жизни. Потому что приемный покой не предназначен для этого. Больных возят по всей больнице туда и обратно. Обидно, что больница, которая по своему интеллектуальному потенциалу является флагманом нашей медицины, не создана для того, чтобы ее пациенты вовремя могли попасть на диагностику, чтобы их перевезли в соответствующий операционный зал и т. д. Лучшим врачам фактически не дают работать. А ведь нормальные помещения для больницы — примерно то же, что рабочий стол для токаря. Для XXI века такое нонсенс. Единственный выход — построить новый корпус. В первую очередь — для приемного покоя и неотложки, во–вторую — для таких отделений, как отоларингология, урология, эндокринология. Потому что нельзя держать пациентов в таких условиях, как сегодня. Это относится и к беременным женщинам, находящимся на сохранении.
— Где же взять деньги на завершение строительства?
— Из двух источников — государственные займы, которые некоторые банки достаточно давно дают для больницы Страдыня, и средства ЕС. Проблема, повторюсь, в том, что по планам нужно все закончить в этому году, а если не закончим, то потеряем массу денег. Министр говорит, что хочет снести то, что построено, и построить новую больницу. Мои друзья–банкиры, которым я задал вопрос, возможно ли такое, считают, что есть только два варианта. Один — построенные руины так и останутся. Как, например, незаконченный в свое время корпус Восточной больницы. Второй — построено будет что–то другое, где не так остро будут стоять требования к безопасности. Потому что к больницам предъявляются самые высокие требования по безопасности. А в том строении, что уже построено, высокой безопасности не достичь.
Нужно сделать все, чтобы в Риге была клиника, в которой пациент мог бы находиться в комфортных, цивилизованных условиях. Если же мы будем думать не о пациенте, а только о том, как передвигать кучу денег, будет то, что сейчас.
Мне сложно судить, из каких принципов исходили, когда вели расчет строительства в этой больнице. Скажем, 1800 евро на один квадратный метр. Мне кажется, что это были предвыборные откаты.
— Кто, на ваш взгляд, виноват в этой ситуации?
— Три года назад, когда министром здравоохранения была Ингрида Цирцене, она поставила у руля больницы девушку, которая пришла работать из железнодорожного депо и пугалась при виде пациента или врача. Два года она ничего не делала. Потом назначила нынешнее правление, состоящее из двух бывших торговцев лекарствами. А они думают только о бизнесе — купи–продай.
