Родившийся в Риге, в трехлетнем возрасте эмигрировавший с родителями в США, Сол Букинголтс в Латвию вернулся сразу после независимости в 1991 году. И тут же начал окормлять местную общественность двумя проектами общепита, ныне не существующими: American Fried Chicken и Little Johnies Pizza. Был вице-президентом Американской торговой палаты в Латвии, советником по экономике президента Вайры Вике-Фрейберги. В 2000-м вошел в первый Топ-100 латвийских миллионеров. Наиболее известен проектом реконструкции казарм Екаба в Старой Риге, много работал с сфере недвижимости, а крупнейший задуманный им проект — строительство целого квартала в Старой Риге — так и остался на бумаге.
В разгар тучных лет Сол Букинголтс из Латвии неожиданно исчезает и вскоре появляется в России, — уже как Соломон Наумович Букингольц, вице-президент Российского еврейского конгресса. В России дела идут хорошо: пока некоторые латвийские бизнесмены «старой волны» во время кризиса теряют все, Букинголтс работает главой крупного департамента в российско-британской нефтяной корпорации «ТНК-BP», сохранив свой пост и после того, как компанию в 2013 году покупает государственная «Роснефть». Карьеру в нефтепроме завершает в начале 2015-го.
В Латвии Букинголтс по-прежнему контролирует 10 компаний, в основном работающие в сфере недвижимости.
— Последние 9 лет я очень активно поработал в России — в «ТНК-BP», потом в «Роснефти». В этом году закончил там карьеру и переехал жить в Италию, в Рим. Тут мы открыли новую компанию по недвижимости, она будет заниматься проектами, подобными рижским казармам Екаба. Так что все хорошо, живем на прекрасном воздухе и творим, — говорит Букинголтс «Телеграфу».
— Будете Колизей восстанавливать?
— Колизей не Колизей, но что-то интересное готовим. Почему выбрал Рим, а не Ригу? А я из Риги насовсем не уезжал, тут у меня все как было, так и есть. Компания Intersource до сих пор является одним из лидирующих игроков в отрасли. Все бизнесы, которые у меня были в Риге, — работают. Просто теперь они управляются профессиональными менеджерами. А так как моложе мы не становимся, хочется уже пожить в теплых краях. Италия представляет собой этакий перекресток между тремя культурами, которые мне близки: латвийской, европейской и американской. И так как все дороги ведут в Рим, — поэтому Рим.
Вернусь ли на пенсию в Латвию? Ну, я живу в самолете на самом деле, или в поезде — в Италии прекрасное жд-сообщение. Сегодня есть возможность жить там, где мы хотим, в соответствии с климатическими условиями. Где приятно и удобно. И одно из таких мест — это, конечно, Рига и Латвия.
— Есть ли ностальгия по 90-м, когда в латвийском бизнесе все только начиналось?
— Я такой человек, который никогда не смотрит назад. Хотя в прошлом были и ошибки тоже. Будучи советником президента Латвии по экономике, у меня была возможность влиять на принимаемые решения. И те решения по деиндустриализации Латвии, по закрытию крупнейших фабрик и заводов — оглядываясь назад, там надо было все делать по-другому. Нам следовало поддерживать неплохие латвийские промышленные бренды, которые тогда были, чтобы они развивались на европейском и мировом рынке.
Это не только заводов РАФ и ВЭФ касается. Мы очень мало сделали, чтобы сохранить нашу индустрию, в разных отраслях. Тот же «Лиепайский металлург» мог работать совсем в другой ипостаси и на совершенно другом уровне.
Что бы я сделал по-другому — сделал все для сохранения индустрии, чтобы люди не уезжали. Несомненно, это была ошибка.
— Ну, те решения не зависели от вас.
— Конечно, те решения принимал не я лично, и даже не лично президент, то есть отдельный человек там ничего не изменил бы. Но многие решения правительства Латвии в 90-х годах зависели от настроения общества, от стратегического подхода, от политики государства. И я, оглядываясь назад, активней говорил бы о другой модели развития для Латвии. Надо было больше времени потратить на стратегическое планирование, но мы об этом тогда не думали.
Сейчас меня беспокоит, что в последние несколько лет в Риге практически не видно новых бизнес-проектов, новых драйверов роста. Идет какая-то бесполезная полемика о том, что нужно сделать. Рига, к сожалению, отстает, хотя все возможности для быстрого роста у нее есть. И эта стагнация печалит.
— В свое время у вас были планы строительства квартала в Старом городе, потом этот проект продали. Не было мыслей вернуться в недвижимость с учетом программы инвестиционных ВНЖ?
— Спасибо моим партнерам и богу, но я быстро понял, что это не долгосрочное развитие. Поэтому принял решение от этого проекта отказаться. Если бы этот квартал был построен, он был бы построен ни для кого. А строить районы-призраки не в моих принципах. В моих принципах — строить казармы Екаба и превращать улицу, по которой люди в темное время суток боялись ходить, в цветущий район.
А планы, конечно, были. И мечта построить красивый квартал все еще есть. Но, может быть, я эту мечту сначала реализую в другом городе. В Риге нет возможности строить такие проекты. В Латвии у большинства жителей даже нет возможности купить свое первое жилье, не то что второе. Как мучилась молодежь без своей первой квартиры в 90-х — так и мучается сегодня. А все эти разговоры о том, нужно ли сохранять программу ВНЖ в обмен на инвестиции, — это все болтовня. Потому что ответ очевиден: конечно нужно! Нам нужно пользоваться деньгами других людей, научиться это делать и не стесняться на этом зарабатывать. И это не имеет никакого отношения к сохранению национальной identity.
Я это повторял и буду повторять много раз: у нас с Россией общая граница. И если мы завтра проснемся, общей границы с Таиландом у нас не появится. Поэтому Латвии и России нужно перестать говорить друг о друге и начать говорить друг с другом. Не надо быть участниками двух монологов с двух сторон. Если мы сможем преодолеть свое желание думать по-старому, это даст силы для роста экономики и политической стабильности во всем регионе.
Если не сможем этого преодолеть... Тогда люди, которые говорят, что мы идем к войне, у них может получиться то, чего они желают.
Подробнее в новом номере журнала «Телеграф»:
