— Чем нынешнее строительство отличается от строительства советского времени?

— Наверное, дефицитом. У меня был случай... В 80-е годы прошлого века, разумеется, в Закарпатье наблюдалась жуткая нехватка кровельной жести. Так вот к нам приезжали жители этого региона работать на стройки и просили зарплату выплачивать не деньгами, а этой самой жестью. Потом они уезжали и увозили ее с собой, оставляя после себя память как о дисциплинированных и грамотных специалистах, особенно по наружной штукатурке зданий (т. н. «под шубу" с использованием мраморной крошки).

А сегодняшнее строительство отличается низким качеством. Вот покрасили фасад, а он облупился уже через месяц. И нечто подобное происходит во всех аспектах современного строительства.

— Вы участвовали в строительстве практически всех крупных заводов, возведенных на территории Латвии. Какой объект запомнился больше всего?

— Трудно выделить какой-то один. На моем веку объектов было очень много. Мне в этом плане в жизни повезло. Но если говорить о самом запоминающемся, то, наверное, я выделю рижский Дворец спорта. Здесь я осуществлял технический надзор за ходом строительства. Участвовал в приемке объекта, когда он сдавался в эксплуатацию, ставил свою подпись под соответствующим актом. Жаль, что его сейчас уже нет. По тем временам это был суперсовременный с технической точки зрения объект.

Он примечателен тем, что система охлаждения была вынесена за пределы здания и находилась на том месте, где сейчас располагается многоуровневая автостоянка. Но сдача объекта не была совершенно беспроблемной. Его очень торопились закончить к 1970 году. Сработал человеческий фактор, и в системе охлаждения произошла утечка фреона. Пришлось затратить немалые средства на заполнение системы .

После этого были такие объекты, как завод "Страуме», Рижский молочный комбинат, заводы «Коммунальник», «Дзинтарс», «Коммутатор", РЭЗ, Слокский ЦБК, база АТП курортного совета Союза профсоюзов Латвии в Слоке... На этих объектах я работал в качестве мастера, прораба, начальника участка.

В 1980 году, работая в должности управляющего треста "Латкоопстроймонтаж" в составе правительственной комиссии по подготовке трассы Рига — Саулкрасты — Салацгрива — граница с ЭССР (парусная олимпийская регата проходила в Таллине), отвечал за реконструкцию всех торговых магазинов и мест общественного питания по трассе до открытия Олимпийских игр. Знаковой была реконструкция ресторана «Варава» в Саулкрасты.

— Какие-то курьезы случались наверняка...

— Как же без них. Говоря о том же ресторане "Варава": после реконструкции помещений столовой (1-й этаж), ресторана (2-й этаж) с полной переделкой интерьеров был открыт ночной ресторан-варьете с программой — для комфортного отдыха иностранцев, следующих в Таллин на Олимпиаду. Чтобы не сорвать сдачу, приходилось почти круглосуточно находиться на объекте. Работы шли в три смены и были закончены за час до приезда комиссии Олимпиады-80 в составе зампредседателя оргкомитета ХХII Олимпийских игр, зампреда Совмина ЛССР, зампреда Совмина ЭССР.

В зале варьете были накрыты столы, за которые сели строители в ожидании высоких гостей. На каждом столе стояло шампанское, и мне было предложено начать открывать бутылку в момент, когда гости поднимутся в зал. В указанный момент я и начал открывать шампанское. Пробка вылетает, сбивает колпачок пожарной сигнализации, и все это падает в мой бокал с шампанским. Сигнализация срабатывает, и все присутствовавшие в зале замерли, не понимая, что делать.
В этот момент, правильно оценив ситуацию зампредседателя оргкомитета ХХII Олимпийских игр Смирнов громко заявил: «Cчитаю, что работа строителей выполнена с оценкой «отлично", если даже сигнализация сработала мгновенно». Напряжение спало, и в зале раздался гром аплодисментов.

Сегодня, к сожалению, и этот объект ушел в небытие.

— А могла ли произойти в советские времена трагедия, подобная золитудской? Могло ли качество выполняемых работ быть таким, чтобы после сдачи в эксплуатацию объекта под его обломками погибли десятки людей?

— Во всяком случае, на моей памяти на гражданских такого не было. На промышленных? Разве что Чернобыльская АЭС.

От таких трагедий, как золитудская, конечно не застрахован никто, но система контроля за строительством в советские времена была гораздо жестче. В годы независимости многие контролирующие организации были устранены. Упразднили даже те структуры, которые занимались контролем за соблюдением ГОСТов и СНиПов (Государственные стандарты и Строительные нормы и правила соответственно. — "БИЗНЕС Сегодня") на стадии проектирования.

На мой взгляд, это неправильно, поскольку был накоплен уникальный опыт контроля и сопровождения реализации сложнейших объектов, возведенных во времена СССР. То есть с приобретением независимости в 90-е годы система контроля была максимально упрощена. И сегодня я не вижу нормально действующего механизма. Рухнувшая «Максима» — тяжелое, но логичное следствие. Причем это не единственный объект, где были найдены нарушения. Таких зданий в Латвии очень много.

— Например...

— Посмотрите, что происходит с реконструированным зданием Латвийской Национальной оперы, что происходит со скандальным "замком света»... Они показывают уровень культуры нашей строительной отрасли — от проектирования до сдачи объекта в эксплуатацию. Сегодня реализация того или иного строительного проекта в нашей республике стала спонтанным процессом. А если что-то и происходит негативное с тем или иным объектом, то все быстро успокаиваются. И работа продолжается по старой схеме. Ничего не меняется.

— Неужели у нас такая слабая база стандартов и нормативов, которые используются в строительстве?

— Стандарты, конечно, есть, но это далеко не советские ГОСТы, к сожалению. Об этом говорят все, в том числе конструкторы. Эти нормы не с потолка брались, над ними целые научные институты работали.

Сейчас, например, не редкость фундамент глубиной до полуметра. Это немыслимо! Раньше фундамент рассчитывали согласно глубине промерзания: для Латвии она была около метра — в зависимости от грунта. Для исследования грунта нужна "геология". Если грунт насыпной, то метровый фундамент не поставить. И если болотистая местность и грунт с органическими вкраплениями — тоже. Но застройщики на «геологии» экономят. Спрашиваешь, какой у вас грунт, они отвечают: хороший...

— Но ведь есть проектировщики, инженеры. Они должны рассчитывать и просчитывать все риски. Разве не так?

— Так-то оно так, но все расчеты нужно привязывать к грунту, ландшафту, теплопроводности, климату. Например, для небольшого 2–этажного дома в нашем климате толщина стены должна быть два с половиной стандартных кирпича (51 см). Если дом 9–этажный, то норма для несущей стены на первом этаже — 77 см, а чем выше — тем меньше, потому что там меньше нагрузка. И такие нормы были всегда.

Но во время строительного бума они не соблюдались из–за желания застройщиков максимально быстро построить за максимально низкую цену. Толщина стены в новостройках бывает и 25 см. Получалось так: что заказчик требовал, то проектировщик в расчет и закладывал.

— То есть получается, что жилье, построенное в советские времена, более качественное, чем большинство нынешних новостроек?

— Многие инженеры согласятся со мной, что бетон был очень высокого качества. Большая часть цемента, выпускаемого Броценским комбинатом, уходила на экспорт. И строить умели быстро. Посмотрите на Пурвциемс и Плявниеки. Дома там сплошь панельные. Панели изготавливались на заводах, там же из них собирали готовые блоки, на стройплощадку привозили практические готовые комнаты. Дома собирали как лего, и все — дальше только коммуникации и отделка.

Между прочим, такие конструкции проверяли в заводских условиях еще до того, как те попадали на стройплощадку.

— Почему современная система контроля остается такой слабой?

— В проектировании и строительстве было упразднено много нормативов. Взять старую базу и просто ее восстановить нельзя. Поскольку технологии и материалы постоянно совершенствуются и меняются. Для создания новой базы нормативов, охватывающих все аспекты реализации строительных проектов, нужны грамотные, глубокие специалисты и просто человеческие ресурсы. А откуда их взять?

— А почему неоткуда взять специалистов?

— Моя точка зрения, как инженера-строителя, работающего в строительной отрасли Латвии 48 лет, на этот счет такова. Несмотря на трагедию в Золитуде и грандиозный шум, который после этого поднялся в стране, а также несмотря на создание при Министерстве экономики Бюро по контролю за строительством, ситуация с квалификацией специалистов не изменилась. По той простой причине, что в том числе не сделан анализ программы обучения бакалавров. Это обусловлено тем, что значительно сокращено ее финансирование, включая такой предмет, как сопротивление материалов.

— Что нужно сделать, по-вашему, чтобы у нас появлялись грамотные строители?

— Государство, самоуправления, крупные частные заказчики, основные участники отрасли должны сесть за круглый стол и совместно определить десятку наиболее актуальных строительных специальностей. Потом установить источники финансирования. Обязательно привлечь частный капитал, поскольку многие строительные компании испытывают нехватку квалифицированных кадров и готовы направлять средства на обучение новых специалистов.

— А по-вашему, кого не хватает?

— В первую очередь руководителей строительных работ — прорабов нового поколения. Грамотных специалистов можно перечесть на пальцах одной руки. Их очень мало.

— Уедут ведь... В Швецию, Англию, Германию...

— Могут. Поэтому надо сразу озаботиться вопросом, как привязать обученную рабочую силу территориально к Латвии. Чтобы не получалось, что здесь они получают знания и специальность, а работают по этой специальности за границей.

— Хорошая зарплата — это разве не единственный способ привязать сотрудника?

— Достойная оплата труда — само собой, но еще нужно соответственно ситуации составлять трудовые договора. Например, вносить в них пункт, согласно которому готовый специалист должен отработать в Латвии в конкретной компании в обязательном порядке по специальности определенный срок — не менее 5 лет.

— Кадровую проблему быстро не решить. А министр экономики Арвилс Ашераденс пообещал, что относительно скоро в наше зодчество вольется 600 млн. евро из фондов ЕС. Что тогда будет?

— Будут усугубляться те проблемы, которые наблюдались последние годы, в том числе нехватка квалифицированных рабочих. Не знаю, как считает наше Центральное статистическое управление, но в 2016 году по сравнению с 2015-м объемы выполняемых работ в отрасли снизились примерно на 40%. Соответственно, если объемы строительных работ вернутся хотя бы на прежний уровень, то придется на 40 процентов увеличить число строителей. Где их сейчас найдешь?

Если же рабочую силу не привлекать со стороны, то заказы буду уходить мимо наших компаний. То есть выделенные Латвии миллионы заработает та же Литва.

Но мне в этой связи хотелось бы сказать другое. Европейские деньги скоро кончатся. Их в 2020 году уже не будет. И что тогда? Нам надо развивать экономику, и строительство в частности, самостоятельно, делать их самодостаточными, независимыми от средств ЕС. Нельзя все время паразитировать и ждать подачек со стороны. Это утопия.

— А если ничего до 2020 года не изменится, то что тогда будет происходить в строительстве?

— И в строительстве, и экономике разразится кризис, да похлеще того, который мы пережили не так давно. Тогда все разговоры о качестве покажутся второстепенными. Придется решать более глобальные проблемы.

— Кстати, с вашей точки зрения, как должен выглядеть качественный процесс реализация проекта?

— Качество — это результат цепочки действий. И выглядеть она должна так: задание на проектирование — проектирование-согласование и утверждение проекта — технологически последовательная реализация проекта (с применением материалов высокого качества) — грамотная и добросовестная эксплуатация построенного объекта. Вот при таком раскладе мы можем спать спокойно, но помнить что за всем этим должен стоять грамотный живой специалист.

— Можно ли что-то сделать, чтобы при имеющихся системных проблемах в строительстве уровень его качества повысился?

— Новая для нашей страны, но широко используемая в европейских странах, система BIM (Būves informācijas modelēšana, "Моделирование строительной информации") обеспечивает необходимое качество. Поэтому считаю, что нам всем, занятым в строительной отрасли специалистам, необходимо внедрить эту систему и сделать это первоочередной задачей. Необходимо организовать постоянно действующую программу по обучению использования системы в Латвии на всех уровнях и в кратчайшие сроки.

Причем нужно проследить, чтобы внедрение программы не превратилось в фарс, который выражался бы в отчетах чиновников и госорганизаций в каких-то мифических процентах один раз в году.

— Вы думаете — это реально?

— Теоретически это очень реально. Но я вижу главной трудностью то, что система BIM является прозрачной и на многих этапах реализации проекта исключает фактор коррупции. Данная система полностью электронная. При ее использовании все участники реализации проекта видят этапы — от проектирования до сдачи в эксплуатацию с последующим обслуживанием объекта. Заказчик, например, на ранних этапах, когда еще не поздно, может внести изменения в проект, и система ему покажет, не вредит ли он своему детищу. Она сразу выявит точки обрушения в здании или риск обрушения при каких-либо проектных изменениях, каждый этап жестко контролируется и своевременно сигнализирует всем участникам процесса , где может случиться какая-то неприятность.

— Складывается впечатление, что строительная отрасль в Латвии брошена на произвол судьбы, бесхозная... В советские времена в Латвии было Министерство строительства. Может, пора его восстановить?

— Чиновников, занятых вопросами строительства, в министерствах и других организациях достаточно много, но из-за отсутствия единоначалия большая часть этой работы заключается в написании разного рода отчетов. Соглашусь с тем, что строительству нужно одно министерство, которое бы систематизированно занималось только делами отрасли.

Пока строительство в Латвии курируют Министерство регионального развития, Министерство экономики. Кроме того, любое из государственных и муниципальных ведомств вправе самостоятельно выступать как заказчик того или иного проекта и даже выполнять некоторые функции генерального подрядчика.

На мой взгляд, это в корне неправильно. Дабы в одной из важнейших сфер народного хозяйства республики навести порядок, необходимо мощное единое руководство, которое начнет многосторонний диалог со всеми участниками отрасли, включая производителей и торговцев стройматериалами. Я не говорю о масштабе такого министерства, каким оно должно быть и кто в него должен войти — это разговор отдельный. Тут должны учитываться объемы строительства, которые сегодня имеются в Латвии. Но ведомство должно обязательно появиться.

— Если бы вы стали министром строительства, то с чего бы начали?

— С того, о чем говорил выше: с упорядочения дел в контроле за реализацией проектов и качеством строительства объектов. Обязательно наладил бы конструктивный диалог с правительством, общественными организациями и регионами по организации четкого и системного обучения рабочих строительным специальностям. С отработки согласованной программы с вузами в процессе обучения специалистов среднего и высшего звена в строительстве, а также с определения необходимого числа выпускаемых ежегодно специалистов. И конечно, с организации банка данных на рабочих специалистов и инженерно-технических работников строительной отрасли и постоянной работы в этом направлении.

— Строительство — лакмусовая бумажка экономики. А вы бы стали министром в нынешней политической и экономической обстановке?

— Министром должен быть высокообразованный отраслевой организатор, любящий свою профессию и бесконечно преданный строительству человек, способный увлекать и вести за собой коллектив, привлекая молодежь.