Сидим в одном из кафе в Старой Риге. Поза Смукулиса за столом— традиционная в последние дни: одна рука, левая, неестественно согнута. Перелом локтя — это вам не шутки. Тем удивительнее, с каким проворством он управляется вилкой и ножом. Долгожданному обеду даже такая нерабочая рука не помеха. Примерно час говорим о «Катюше», не о той, что на берег выходила, на крутой. Детище российского миллионера и бывшего хозяина «Итеры» Игоря Макарова сегодня на слуху, ее знают даже те, кто с велоспортом на «вы». Говорим об атмосфере внутри коллектива, об отношениях между спортсменами, о том, как живется ему среди украинцев и русских, собирается ли он продлевать контракт после четырех сезонов.
«Катюша» — интернациональная бригада, команда, которая давно участвует в Гранд-Турах. «Джиро д'Италия», которая в эти дни проходит на Апеннинах — не исключение. Правда, там все проходит без Смукулиса. 28-летний уроженец Валки в это время в Риге ходит по врачам, тренируется (его цель в этом году — в третий раз выйти на старт престижнейшей «Тур де Франс»), да посещает светские мероприятия. Но уже в июне все резко поменяется.
«В конце месяца я уже улетаю в Бельгию, там меня ждет гонка высшей категории, пятидневная. Так что готовлюсь по плану», - Гатис Смукулис спокойно рассуждает о своих ближайших выступлениях, как будто и не было того кошмарного падения на Париж — Рубэ.
- Готовлюсь по плану — это сколько часов в день крутишь педали?
- Три-четыре. Для профессионалов это норма нормально. Тренируюсь каждый день в районе Сигулды.
- Да уж, слышал о жалобах наших автоводителей, которым вы не даете проехать.
- Да ничего страшного. За день может пару человек просигналят, и все. А так - все нормально, всем места хватает.
- Но это все равно не Испания.
- Это точно. Там вообще принято тренироваться на автострадах. Я живу в небольшом городке Олива между Валенсией и Аликанте. Там отличные дороги, движение спокойное. В межсезонье туда прилетают тренироваться многие профессиональные команды.
- «Тур де Франс» держишь в уме?
- Держу, и надеюсь, что вновь попаду на «Большую петлю». Там поедут все наши испанцы, норвежец Александер Кристофф. Да и мне бы не мешало набирать очки в зачет Олимпийских игр. После Бельгии у меня будет «Тур Швейцарии», потом Словения, Польша и дальше по списку. И если я не буду в хвосте, может быть и в Париж позовут.
- Не секрет, что в «Катюше» звезда отнюдь не ты. Твоя задача — везти лидеров команды на финиш, расчищать им дорогу, дергать группу, создавать коридоры для спринта, и так далее. Не обидно?
- Да нет. Это моя роль, с которой, судя по всему, я справляюсь. Должен ведь кто-то таскать рояль.
- То есть если у тебя появится возможность финишировать первым, ты все рано не будешь иметь такого права?
- Не надо утрировать. Разумеется, никто специально тормозить не будет. Но моя задача. особенно в больших гонках — не побеждать, а продвигать лидера команды вперед. Например Пурито — Хоакима Родригеса. В маленьких гонках, в которых лидеры не выступают, теоретически у меня есть такой шанс уйти в отрыв и победить, не оглядываясь назад.
- Поговаривают, что скоро в профессиональном велоспорте наступят для гонщиков непростые времена.
- Непростые, потому что составы команд через два сезона будут сокращены. Сейчас в каждой по 30 спортсменов, будет по 22-23. Это значит, что в каждой освободиться по 7-8 человек. Вот почему июнь для меня - очень важный месяц. Жду, что предложат в «Катюше». Надо найти команду на два года. Хочется верить, что в «Катюше» я останусь до 2017-го.
- Как вообще ты чувствуешь себя в российской команде?
- Великолепно, не жалуюсь. Очень хорошая организация, рядом работают профессионалы.
- Руководство — это сплошь россияне и итальянцы (генеральным менеджером команды является известный в прошлом велогонщик Вячеслав Екимов — трехкратный Олимпийский чемпион, - прим. В. И.). А в команде есть еще испанцы, норвежцы, словенцы и так далее. На каком языке общаешься с ними?
- Да на любом могу. Могу на английском, могу на итальянском. Если надо - и на русском. Тут нет проблем.
- В «Катюше» работают и украинцы. Политика часто возникает в разговорах? Сам понимаешь - я имею ввиду положение на Востоке Украины, ситуацию с санкциями по отношению к России и так далее.
- Гонщики между собой эти темы не обсуждают. Да и со многими я вижусь только на презентации команды и уже в конце сезона, со многими я вообще не пересекаюсь. У нас в команде есть два украинца, из обслуживающего персонала, оба - механики. Они как-то дискутировали о том, что происходит в Донецке, слышал краем уха. Но потом один из них покинул команду и все разговоры прекратились. Санкции? В «Катюше» их не ощущают. Наверное потому, что команда только принадлежит россиянину. Базируется она в Италии, там же происходят презентации, все гонщики живут в Европе. У на вся техника раскидана по Европе.
- Один велосипед — там, один — здесь?
- У меня один — здесь, в Испании — тренировочный и гоночный. На соревнованиях их несколько штук, от пяти до восьми за сезон. И шоссейные, и для индивидуальных гонок. Все одной фирмы, потому как спонсор нашей команды — Canyon.
- Игорь Макаров — босс «Катюши». С ним удавалось пообщаться?
- Он редко появляется в команде. Так что никаких разговоров особо и не заведешь.
- С Алексеем Сарамотиным, еще одним нашим профессионалом, по ходу сезона хоть созваниваетесь, как-никак коллеги?
- Только на соревнованиях видимся. Иначе не получается. Он живет во Франции, я в Испании. Встречаемся на гонках в Латвии, например. Может быть получится и в этом году. Надо набирать рейтинговые очки, чтобы квалифицироваться на чемпионат мира, который в сентябре пройдет в США.
- Надо, тем более, что ты считаешься признанным мастером «разделок». Все-таки четырежды ты выигрывал чемпионат страны. Отдельная тема и достаточно щекотливая — допинг в велоспорте.
- На самом деле допинг — это проблема не только велоспорта. Просто после дела Лэнса Армстронга почему-то всем стало казаться, что в велоспорте без него никуда. Это все глупости. Контроль у нас такой — мало не покажется.
- Офицеры антидопинговых агентств, наверное, дергают постоянно?
- Ну не так страшно. Главный показатель — биологические паспорта. Та все видно — какая у тебя кровь, какие анализы, есть ли отклонения. Вот если они появляются, тогда за тебя возьмутся, тогда и начнутся проверки. Надо будет расписывать план наперед — где и когда ты. И они приедут без предупреждения. Но тебе надо быть на месте, только и всего, чтобы у тебя взяли анализ. Если в третий раз ты их обманешь — только тогда тебе грозит дисквалификация.
- Сколько раз в среднем за год тебя проверяют?
- Раз 15-20, не больше. Но это в велоспорте нормальная практика.
- Американский велогонщик Армстронг для меня остается противоречивой фигурой. А для тебя?
- Не хочу его ни оправдывать, не обвинять. Но семь раз выиграть «Тур» тоже надо уметь. К тому же я не думаю, что он в те времена такой был один.
- Сейчас, небось, любую таблетку или капсулу, которую вы собираетесь употребить вовнутрь, врач команды внимательнейшим образом изучает?
- На самом деле каждый приобретает медикаменты самостоятельно. Просто для подстраховки все лекарства передаются врачу, и он уже проверяет, чтобы ни одно вещество там не оказалось из списка запрещенных. Впрочем, сейчас велогонщики стали уже грамотными, сами знают - что можно, а что нельзя. Любопытно другое - многие вещества, которые в других видах спорта разрешены — болеутоляющие, восстанавливающие, в велоспорте запрещены. У нас драконовские законы на сей счет, не забалуешь...
